Уже после ужина, когда они уютно расположились возле кармина, Чарли завел разговор на еще одну щекотливую тему, о которой она тщетно старалась не думать. Лина сразу почувствовала, о чем пойдет речь. Чарли долго колебался, н она уже поняла, что ей совсем не понравится то, что он намеревается сказать.

– Лина, я знаю, что тебе не нравится, когда мы говорим о Хантере, и я честно старался не делать этого в твоем присутствии.

Она вздохнула, затем постаралась собраться с духом и обсудить и эту проблему спокойно и зрело.

– И я вам обоим очень благодарна за это. Но?..

– Думаю, что нам надо придумать способ связаться с ним, что-то толком разузнать. И это надо сделать до того, как ты наконец решишь сообщить ему о ребенке.

– Почему?

– Мы все еще не знаем, добился ли он того, чтобы с тебя сняли обвинение.

– И получили ли мы помилование, – добавил Джед. Она на мгновение уставилась на них изумленными глазами, а потом раскаяние замотала головой.

– Боже! Не могу сама себе поверить, но у меня это совершенно вылетело из головы.

– У тебя появились такие заботы, которые вытеснили все остальное напрочь.

– Ты прав, Чарли. Но и это очень важно для нашей дальнейшей жизни. Нам необходимо знать наверняка, преследуют ли нас по-прежнему или можно жить, не страшась представителей закона.

– Мы с Джедом попытаемся связаться с Хантером. Наверное, пошлем ему телеграмму.

– А может быть, вам лучше связаться не с ним, а с федеральным маршалом Такменом? Или с Черити. Ведь кто-то же должен был сообщить ей о ходе дела. Из-за ребенка я пока не хочу, чтобы Хантер знал, где я нахожусь.

Она подумала и пожала плечами.

– Одно небо знает, чего ради ему разыскивать меня, но ему вполне может прийти в голову приехать сюда. Я ни в чем не уверена. Но хотела бы отложить подобный визит на потом, когда уже приду в себя после родов и у меня хватит сил пережить такую встречу.

– Точно, Такмен полностью в курсе дела, – согласно кивнул Джед. – И ему незачем докладывать Хантеру о том, где мы и что с нами.

– Вот и прекрасно, значит, договорились. Мы проберемся в город через пару дней и пошлем телеграфное сообщение мистеру Такмену, – подвел итог Чарли.

– Вот увидишь, Лина, тебе сразу станет намного легче, когда узнаешь все наверняка. Хуже нет, чем жить в неизвестности.

– Абсолютно согласна с тобой, Джед. Мне надо было давно вспомнить об этом.

– Поскольку мы твердо решили насчет поездки в город, то лучше всего обдумать список необходимых припасов. Заодно и сделаем закупки.

Лина была вполне согласна с предложением Чарли. Это полностью займет ее мысли, это лучше, чем изводить себя воспоминаниями о Хантере. Хотя они лишь упомянули его имя, в душе ее все всколыхнулось вновь, словно она и не потратила месяц с лишним на то, чтобы боль притупилась. Воспоминания снова разбередили рану, заставили заново переживать его предательство.

Лежа ночью на кровати в комнатке, которую ОМалли специально отстроил для нее, она уже не удивлялась тому, что все ее мысли заполнил Хантер. Пока они занимались отмыванием охотничьего домика, они как-то не тревожили еe, она смертельно уставала к концу каждого дня. И теперь придется придумывать себе побольше работы на каждый день, печально подумала Лина. Может быть, хоть это поможет.

Больше всего ее заставляло страдать то, что она доверяла ему, начала верить, что он счастлив провести с ней рядом всю жизнь. И что в результате? От нее еще раз отвернулись, бросили, захлопнули дверь в счастливое будущее прямо перед носом. Обхватив свой округлившийся живот, Лина почувствовала, как внутри шевельнулся ребенок. Боже, какой же счастливой семьей они могли бы стать! И она поклялась, что ее ребенок никогда не испытает горечи отказа и предательства. Ужаса и обид одиночества. И если для этого нужно, чтобы Таррент Хантер Уолш никогда не узнал, что зачал ребенка, то так тому и быть!

Глава 16

Хантер пришпорил коня и поскакал вниз с невысокого холма, Себастьян и Оуэн молча двинулись вслед за ним. Ему и хотелось надеяться, что Лина находится здесь в безопасности со своим отцом, и страшился встречи с ней. Конечно, в том, что ей пришлось уехать, виновата его мать, но Хантер понимал, что часть вины ложилась и на него. Он-то прекрасно знал, что из себя представляла его родная матушка, должен был отдавать себе отчет в том, что она так и не сможет побороть своей неприязни к Лине. И все же оставил бедную девушку на съедение интриганки-матери. И хоть чем-нибудь поддержал за это время? Нет! Он даже не дал ей никаких обещаний, не сказал о своих чувствах, что помогло бы ей выстоять. Ей было бы куда легче выстоять, если бы она абсолютно верила ему, знала, что он вернется и женится на ней.

Хантер не удивился, когда на террасе словно из воздуха возникли три мужские фигуры, с обманчивой небрежностью державшие в руках винтовки. Впрочем, Хантер и его люди вовсе и не скрывали своего появления в этих местах, они явились сюда по делу, без всякой дурной мысли или цели. К чужакам же следовало относиться с опаской, а Хантер со своими приятелями привлек их внимание, когда долго торчал на вершине холма, внимательно оглядывая владения Гранта Саммерса. Когда Хантер подъехал к террасе, то отметил, что винтовки у этих людей отличные, марки «Генри». Что ж, и хороший выбор оружия, и готовность в любой момент пустить его в ход не меняли сложившегося у него мнения о Гранте Саммерсе. Ведь этот человек бросил своего ребенка. Хантер, спокойно сидя в седле, не отводил взгляда от самого старшего из мужчин.

– Я ищу вашу дочь, – холодно проговорил он.

– А кто вы такой, черт вас побери? – тут же осадил его мужчина с заметной сединой в волосах, в свою очередь, внимательно разглядывавший подъехавших всадников.

– Вы – Грант Саммерс?

– Так точно, и советую вам тоже немедленно представиться, пока я не рассердился.

– Таррент Хантер Уолш.

– А откуда вы знаете Лину?

– Это длинная история, мистер Саммерс.

– Ничего, у меня есть время. Послушаем.

– Лина здесь?

– Нет.

То, что на лице молодого человека появилось выражение разочарования и сожаления, немного успокоило Гранта Саммерса.

– Моя дочь не сумела еще связаться со мной и передать, где она и что с ней, – сказал он, опуская ружье. Его сыновья, л Хантер понял, что это братья Лины, тут же последовали его примеру. – Когда вы видели ее?

– Я практически не разлучался с ней почти все последнее время.

Хантер даже не удивился, когда все ружья почти мгновенно уставились в его грудь.

– Так вы один из тех преступников, которые уволокли ее с собой!

– Уволокли? Хорошенькое дело! Да эти подонки бросили ее в тюрьму по ложному обвинению! Вот оттуда я ее и уволок!

Грант нахмурился, внимательно посмотрел на Хантера и снова опустил ружье.

– Думаю, нам лучше поговорить обо всем подробнее. Джо! – крикнул он парню, появившемуся на дальнем конце террасы. – Позаботься о лошадях наших гостей.

– Поскольку Лины здесь нет, то нам не имеет смысла задерживаться.

– Кто знает, может быть, и мы сумеем вас чем-нибудь удивить. А потом – у вас нет выбора. Я бы не стал торопиться называть мое предложение вежливым приглашением.

Хантер чертыхнулся про себя, но покорно спрыгнул с коня. Себастьян и Оуэн чуть помедлили, но под дулами ружей тоже не стали особенно возражать. Джо увел лошадей на конюшню, а еще один из сыновей Гранта взял у них ружья и пистолеты. Было ясно, что им не доверяли, проявляя настороженность до тех пор, пока Грант не выслушает историю этих парней и не решит, чего она стоит. Грант Саммерс вел себя так, как ведут себя все нормальные, переживающие за дочь отцы, и это озадачило Хантера.

Троица прибывших прошла в дом. Грант и двое парней вошли вслед за ними. Грант показал рукой в сторону двери слева от входа.

– Мы расположимся здесь.

Когда все расселись в комнате, Грант устроился лицом к гостям, один из сыновей подпер стенку за невысоким диванчиком, а еще один Саммерс стал у дверей. Хантер взорвался: